В свете недавних событий

[Iambang]

- Объяснять немцу, что обозначает слово "борода" - бесценно
- Гитарист Калибана, Марк, солнышко просто и вообще мимими, и даже поделился с нами (со мной и какой-то тян, стоящей рядом) бутылкой воды прямо со сцены, ибо жарко там было безумно
- Слушать со сцены фразочки аля "Рязань, заебись!" - это ололо и в своем роде тоже из лав
- Слэм - это весело, и я бы полез в кучу, если бы меня не удержали
- А еще нам сегодня додали фоточек, и теперь у меня есть фоточки с клевыми бородатыми мужиками

И самое забавное, что я вынес оттуда даже весьма странный джитопный фичок, навеянный атмосферой

Сынхёну все это окончательно перестает казаться хорошей идеей, когда он отдает свою куртку девушке-гардеробщице, и та оборачивает вокруг его запястья бумажную полоску-браслет. Бумажка на руке неудобная, да и какого-то совершенно дурацкого голубого цвета, и Сынхён стягивает рукава толстовки практически до кончиков пальцев.
- Тебе понравится. Я обещаю, - заверяет его Чиён, теребя точно такой же браслет-пропуск в клуб. Сынхён в этом не уверен, но что сделано, то сделано. Квон, как оказалось, чертовски хорошо умеет убеждать.
Чиён улыбается в предвкушении, хватает Сынхёна за руку и тянет по небольшому коридорчику в зал, подходит к барной стойке, по-прежнему не отпуская Чхве, и заказывает два пива.
Сынхён крутит головой по сторонам и откровенно не понимает, что он здесь забыл. В соседнем зале уже начинают настраивать инструменты, и Сынхён думает, что когда начнётся сам концерт, он попросту оглохнет.
- Держи, - Чиён разворачивается к нему, облокачивается о стойку и протягивает Сынхёну стакан с пивом. Тот смотрит на него, колеблется мгновение, но протягивает руку и сжимает пальцы на холодном стекле. Квон улыбается широко и довольно.
- Напомни мне, что я здесь делаю?
- Приобщаешься к той музыке, которая потяжелее.
Сынхён в ответ лишь хмыкает, осматривает зал и, приметив в углу свободный столик, направляется к нему, кивком позвав Квона за собой.
***
После второй кружки пива Сынхён чувствует себя гораздо расслабленней, несмотря на то, что людей в клубе значительно прибавилось, а Сынхён в принципе не любит большие толпы. Чиён радостно болтает о чём-то - Сынхён не слушает - и вливает в себя уже четвёртый стакан.
- Скоро уже нужно будет идти, - говорит он, мягко улыбаясь. - Иначе к сцене не пробьемся.
Сынхёну сложно понять, каким образом они вообще смогут это сделать, если клуб способен вместить человек сто пятьдесят максимум, а желающие все продолжают подтягиваться.
- Эй, Сынхён?
- Да?
- Я отойду на минутку, ты не теряйся только, хорошо?
Сынхён заторможено кивает и просто смотрит на немного пошатывающегося Чиёна, выбирающегося из-за столика и уходящего куда-то к выходу, и возвращается мыслями в реальность только тогда, когда приметная кофта Чиёна в черно-белую полоску исчезает в толпе.
Сынхён пытается понять, что такого особенного делает Квон, что он так легко на все соглашается, и снова прокручивает в памяти тот момент, когда Чиён бесцеремонно ввалился в его комнату, даже не дожидаясь разрешения, и начал махать перед его лицом бумажным конвертом, постоянно при этом повторяя "уууу, что я достал, ты посмотри только!" Сынхён тогда откровенно недоумевал, но на конверт посматривал с интересом, Чиён радостно носился вокруг него и дразнил, не давал конверт в руки и постоянно улыбался. А потом это случилось. Чиён достал из конверта два билета, забрался к Сынхёну на кровать, придвинулся близко-близко и выпалил на одном дыхании "ты же пойдешь со мной?", и Чхве кивнул, не задумываясь ни о чём вообще, и понял, что согласился бы тогда, даже если бы Чиён принес пятнадцать дисков с Санта-Барбарой и предложил бы посмотреть все сразу, от начала до конца.
- У них так странно, - Чиён возвращается на удивление быстро и лезет трогать мокрыми холодными руками щеки Сынхёна. - Там туалет забавный какой-то, вот все вроде бы нормально, но там три двери, на одной табличка "Man", на другой "Woman", а на третьей написано "Others". Интересно, что бы это могло значить, - Чиён хихикает в кулак, а затем убирает от лица руки и улыбается так открыто и весело, что Сынхён фыркает и улыбается тоже.
- Пойдем, нам пора уже, - он хватает со стола полупустой стакан, другую руку вытягивает назад, пару раз хватает ладонью воздух и сжимает пальцы крепче, чувствуя ладонь Сынхёна в своей.
- Мы же не пройдем тут.
- К самой сцене пролезем! Держись за меня только.
И Сынхён держится, стараясь не отставать, держится и смотрит, как Чиён двумя глотками опустошает стакан, всовывает его кому-то в руки из толпы, и начинает двигаться к сцене, пробираясь боком и нагло пихая всех локтями. Он смотрит на растрепанную макушку Квона всю дорогу, сжимает ладонь крепче и не отпускает даже тогда, когда Чиён наконец останавливается.
Всё так, как он и обещал - они стоят возле самой сцены, Чиён забирается на оградку и держится за нее. Группа выходит на сцену, зал взрывается приветственным гулом и толпа, напирающая сзади, придавливает Сынхёна вплотную к спине Квона. Сынхён сдавленно выдыхает, а Чиён поворачивается и улыбается.
- Тебе понравится! - почти кричит он и улыбается еще шире, а затем находит ладонь Сынхёна и кладет её на металлический поручень рядом со своей. - Ты держись только!
Через пять минут Сынхён не слышит вообще ничего, кроме бесконечных басов и ударных, но ему начинает казаться, что он понимает, зачем Чиён его сюда привел. Чхве понятия не имеет, что перед ними за группа, не знает ни одного слова из их песен, но ему нравится. Нравится ощущение, как музыка проходит через него, как все буквально вибрирует - он сам, воздух вокруг, Чиён, к которому его прижимает толпа. Сам же Чиён наклоняется, вытягивает вперед руку и ждет, когда гитарист начнет хлопать в подставленные ему ладони; не подпевает - подпевать такому сложно - просто выкрикивает слова, и его совершенно не волнует, что он с трудом слышит сам себя и что оглохнет на левое ухо, потому что колонка висит так близко, что до нее можно дотянуться рукой.
Когда солист, сурового вида мужчина, наклоняется и дает стоящим ближе всех потискать себя за бороду, а какая-то девчонка рядом восторженно визжит, Квон разворачивается к Сынхёну лицом, наклоняется к самому уху и кричит что-то. Сынхён не может разобрать ни единого слова.
Чиён подается еще ближе и говорит снова, Сыхнён не слышит, но в этот раз читает по губам, смотря на Квона снизу вверх. У того огромные темные глаза, волосы взъерошены еще больше обычного, капелька пота стекает по виску, и Сынхён думает, что сходит с ума от слишком громких звуков. Потому что Квон говорит "Держи меня", взбудоражено улыбается и снова разворачивается к нему спиной.
Толпа прижимает Сынхёна к худой спине в полосатой кофте, и Чхве сам подается еще ближе, упираясь подбородком в плечо Чиёна, снова просовывает руки к ограде и хватается одной ладонью за поручень, а другой перехватывает Квона за талию. Тот вскидывает обе руки вверх и выкрикивает текст припева. Сынхён думает, что это один из самых странных моментов в его жизни, но он совсем не хочет его упускать.
Когда со сцены доносится "Hey, you! To the left, to the right! Are you ready?!", Чиён спрыгивает с ограды, оказываясь в кольце рук Сынхёна.
- А вот сейчас начнется! - Кричит он Сынхёну в ухо. - Смотри, чтобы не зацепило! - Чиён притягивает Сынхёна ближе к себе, почти обнимая, и восторженно смотрит, как толпа расходится к стенам, а потом, как по команде, несется друг на друга, беспорядочно размахивая руками и толкаясь. На какой-то миг Сынхёну становится действительно страшно.
- Не бойся, - Чиён кричит ему снова. - Если хочешь, я сейчас тебя выведу.
Но ответа Квон не дожидается, крепко сжимает запястье Сынхёна и медленно начинает пробираться к выходу. Сынхён совершенно не понимает, что происходит, уворачивается от чьего-то кулака, вжимает голову в плечи и идет следом. Чиён доводит его до барной стойки, отпускает руку и смотрит на толпу, а затем не выдерживает и срывается с места, ныряя обратно. Сынхён хочет было полезть следом, но его словно останавливает что-то, он окидывает залом взгляд, ища хоть кого-то адекватного, но не находит.
- Черт возьми, что происходит? - с ужасом спрашивает Чхве сам у себя.
- Это слэм, детка, - какая-то девушка улыбается ему, всовывает в руки кружку с пивом, а затем достает из-под барной стойки бутылки с водой и начинает поливать всех без разбору.
Чиён возвращается к Сынхёну под конец песни, целый и практически невредимый, разгоряченный и мокрый.
- Сделаешь так еще раз, и я тебя убью, клянусь.
- Это весело, - Чиён подходит вплотную, берет из рук Сынхёна кружку и делает несколько жадных глотков. Сынхён совершенно не понимает, что может быть веселого в игре "стенка на стенку". - Тебя не зацепило? - Квон тянет руку к его лицу, берет пальцами за подбородок и рассматривает со всех сторон. - На первом таком концерте мне прилетело в нос чьим-то ботинком, - он улыбается и выглядит так, словно тогда был самый счастливый момент в его жизни. - Идем, я хочу умыться.
Сынхён стоит, облокотившись о музыкальный автомат, пока Чиён умывается, и понимает, что у него гудит в ушах. Он немного пьян - на пару бутылок пива, и самую малость сходит с ума.
- Волновался за меня? - Чиён закручивает кран, фыркает и трясет мокрой челкой в разные стороны.
- Сделаешь так еще раз, и я тебя убью. Обещаю, - Сынхён смотрит, как Квон медленно подходит ближе к нему, и облизывает пересохшие губы.
- Значит, ты сходишь со мной снова?
- Как себя вести будешь.
- Я буду хорошо себя вести, - Чиён заговорщически улыбается, подходит вплотную, сжимает пальцами ткань толстовки на груди Сынхёна и тянет к себе. - Обещаю.
Сынхён замирает и боится пошевелиться, ему кажется, что он сейчас сделает что-то не так, и Чиён попросту исчезнет.
- Посмотрим,- сдавленно выдыхает он.
Чиён жмется еще ближе, тяжело дышит и то и дело облизывает губы, и Сынхён понимает, что сюда следовало приходить хотя бы ради этого момента. Квон улыбается все так же нахально и отстраняться совершенно не думает. Сынхён открывает было рот, но Чиён не дает ничего сказать, перебивая.
- Если ты меня сейчас поцелуешь, я тебя ударю.
Сынхён чувствует, что его мир переворачивается с ног на голову.
Чиён понятия не имеет, почему он говорит о своих желаниях именно сейчас и именно таким образом.
- Обязательно ударю, - Чиён кивает, пытаясь убедить в этом скорее себя, чем Сынхёна, а затем тянет Чхве на себя и целует так, будто мечтал об этом поцелуе несколько лет.
Чиён мокрый и горячий, и его мелко потряхивает от возбуждения, когда они вваливаются в кабинку туалета, что посередине, в ту самую, с надписью "Others", про которую говорил Чиён в начале вечера.
Сынхён судорожно пытается закрыть дверь на щеколду, когда Чиён запускает руки под его толстовку и быстро гладит ладонями живот, хватается пальцами за пряжку его ремня и вжимается в него всем телом.
- Сынхён, Сынхён...
Чхве поворачивается, опираясь на дверь спиной, прижимает Чиёна ближе, и он тихо стонет в его губы, когда Сынхён сжимает его бедро, ведет руку выше и несмело накрывает ладонью пах, поглаживая через ткань джинсов.
- Сынхён, - Чиён почти всхлипывает и расстегивает наконец ремень, а затем и сами джинсы Сынхёна. - Я ударю тебя, обязательно, ты не забудь только...
Чиён совершенно не думает, какой именно бред он несет, когда стягивает с бедер Сынхёна джинсы вместе с бельем, когда сжимает своей ладонью его член, замирает на мгновение, прижимается ближе и начинает двигать рукой. Чиён вообще в этот момент ни о чем не думает и ничего не понимает кроме того, что сейчас ему хорошо до такой степени, что он не хочет, чтобы это заканчивалось. Когда Сынхён сдавленно стонет ему на ухо, Чиён готов кончить, даже не прикоснувшись к себе. Он пропускает момент, как сам оказывается со спущенными джинсами, и стонет почти в голос; Сынхён прижимается к нему бедрами и сжимает ладонью оба члена. Квон сбивается с ритма, кусает Сынхёна в плечо через толстовку и накрывает его руку своей.
- Эй, детка, - голос у Сынхёна тихий и охриплый, и у Чиёна плывут круги перед глазами только от этого голоса, но он все же поднимает голову и тут же оказывается вовлеченным в новый поцелуй.
Чиён чувствует себя подростком, воздерживавшимся от секса несколько лет, когда кончает буквально через несколько движений чужой руки, прячет лицо в изгибе шеи Сынхёна и тихо стонет, и в эту секунду Сынхёна накрывает тоже.
- Чиён?..
- Просто не спрашивай, - немного отдышавшись, говорит Квон, пытаясь унять дрожь в коленях.
- Я и не собирался. У меня не будет неделю никого. Останешься погостить?
Чиён смешно фыркает, легко трется о Сынхёна и тянется застегнуть джинсы.
- Как вести себя будешь.
- Тебе понравится. Я обещаю.
Сынхён, стоящий на ногах только благодаря двери, подхватывает Чиёна под руки, трется губами о его щеку и медленно целует, Чиён тихо мурлычет в ответ.
- Хорошо.